Тритон, который все время мелькал в вокальной партии тенора, сопровождаемый параллельными большими септимами, резко и жёстко звучащими у деревянных духовых, внезапно разрешается в чистую кварту. Протянута нить к третьему ярусу – тема детского хора звучит в устах солиста солдата. «Так устанавливается и направление взаимодействия контрастных планов – сверху вниз – приносимые им прояснение, умиротворение». Хорал («Kyrie eleison») завершает первую часть реквиема. В его хоровой фактуре сосредоточены лейтинтонации реквиема, а гармоническое и тональное движение словно ищет разрешения рокового вопроса — тритон из fis-moll ( на 4 повышенной) разрешается в F-dur.
Вторая часть «Dies irae» – («День гнева») – самая масштабная и разворачивается фазами. Её драматургия основана на многократном чередовании двух планов: литургического и реального. Фанфарные кличи, составляющие интонационную сферу, контрастную 1 части, готовились всё же в её недрах: в песне тенора, в интерлюдии между куплетами, засурдиненная волторна ввела этот тематизм, предвосхитив следующую часть. Также как и в предшествующей части реквиема, переключение из одного плана в другой основано на переосмыслении: военные и трубные в военном эпизоде ( соло баритона) кличи, в условиях камерного оркестра, переходя от валторны к кларнету, гобою и флейте, при сглаживании ритмических контуров, постепенно превращаются в пасторальные зовы, звучащие как фоновый орнаментальный материал.
Следующий ритуальный эпизод «Libera scriptus» впервые даёт внутренний контраст: резкие грозные возгласы сопрано, поддерживаемые аккордовыми кластерами медных, и молящие фразы хора на пульсирующем остинатном органном пункте струнных. Резким контрастом в ритуальную сферу врывается лихая солдатская песня (тенор и баритон). Затем она уступает место светлой лирике женского хора («Recordare» – «О, припомни»). Такое чередование эпизодов основано не только на принципе контраста, но и на единстве, так как «Recordare» и «Libera scriptus», как замечено в статье Т.Орлова, тесно связаны между собой (обращенные варианты). Поэтому солдатская песня образует средний раздел, вмонтированный в эту необычную трёхчастность.
Женский хор («Recordare») сменяется мужским («Суд изрекши» – «Confutatis»). «Шов» между этими двумя литургическими эпизодами резко обозначен: смена темпа (Lento- Allegro), вокальной манеры (плавная кантилена- скандированное pesante), мелодической структуры( непрерывно льющийся поток мотивов, образующий единую линию – разделенные паузами однотактовые фразы, восклицанию или стенанию подобные), стиля письма (фугато – гармоническое двухголосие); диатоника трихордовых и пентатонических оборотов – диссонирующая хроматика уменьшенных интервалов. Как и «Liber scriptus», «Confutatis» содержит тематически и эмоционально контрастный контрапункт: грозная скороговорка басов и жалобные стоны теноров. В момент ожидания драматической кульминации, к которой вело предшествующее развитие «Confutatis», вновь «включается» реальный план – монолог баритона означает крайнюю степень напряжения (солдат в отчаянии призывает небеса обрушиться на землю). Он сопровождается грохотом литавр, который словно сращивает соседние эпизоды – ритуальный и реальный.
Между фразами и строфами «солдата» возникают воинственные фанфары первой фразы «Dies irea», его хоровая тема – готовится генеральная реприза.
G-moll-ное проведение темы хора fortissimo , tutti оркестра как короткая и яркая вспышка (реприза сокращена). Подобно коде возникает последняя фаза второй части реквиема – «Lacrymosa» («Слёзный этот день настанет»). Лирика «Lacrymosa» «пронзает обнаженностью и целомудрием чувства, звучит как голос, идущий из глубины кровоточащего сердца»…Скорбь примиряет, объединяет ритуал и реальность. «Lacrymosa» проводится дважды : первый раз полностью, второй – отдельными фразами, чередуясь с фразами солдата тенора. Латинский текст и стихи Оуэна звучат антифонно, оттеняя и дополняя друг друга».
Монолог отчаяния (баритон), предшествовавший «Lacrymosa», и неожиданно нежный трепет речитатива монолога тенора напоминает, что именно «отчаяние раздувает огонь надежды». Так воспринимается F –dur-ный свет хорала «Kyrie eleison», который слышится итогом развития обоих планов. Фреска «Dies irae» подобна огромному живописному полотну или росписи, в которой соседствуют разные эпизоды-сюжеты – и самостоятельные, и в тоже время взаимосвязанные. Таковы объединенные здесь величественно – грозные, как скульптурное олицетворение возмездия «Liber scriptus», мольба о милосердии «Recordare», раскаяние «Confutatis», светлая скорбь «Lacrimosa», а между ними «ноктюрн» — картина передышки между боями, гротесковая песня солдат — своего рода «Danse macabre», затем будто выпрямившаяся во весь рост фигура солдата с безумно-отчаянным взором, обращенным к небесам, и тень надежды в глазах поверженного (монолог тенора).
Третья, четвертая и пятая части реквиема — цикл в цикле.